Утреннее солнце, обагряя красным золотом синий бархат ночного неба с мерцающими звездами, медленно казало свой пылающий диск из-за черных хребтов гор, кольцом окружавших безжизненные земли Долины. Прохладный воздух приятно холодил бархат кожи Даниэль, по спине и рукам пробежали мелкие мурашки, она невольно поежилась и открыла глаза. Полумрак нарушали только блики, отражавшийся от серебряной поверхности дороги, какой она казалась в белесом свете фар машины.
Она посмотрела на тонкий золотой ремешок, оплетавший ее хрупкое запястье, сплетенный из нескольких цепочек. Даниэль расстегнула аккуратный замок и перевернула браслет. Циферблат блистал, ловя на себе отблески света и медленно, вращая их в руках она ловила отражение своего лица. На мертвенно-бледной коже выделялись только ярко-горящие глаза, полыхающие синим огнем, холодным и в то же время обжигающим.
Три часа как они в дороге и 80 минут с небольшим она проспала на заднем сиденье джипа, который ехал по безжизненным просторам долины Крэда, приближаясь к Валенштайну. Подушечками пальцев она почувствовала гравировку на обратной стороне циферблата. Ноготь скользил по буквам, по ровному кругу надписи, силуэты, образы, картинки... А через секунду тонкое стекло покрылось сотнями мелких трещин и в них она нашла несколько своих отражений, как в разбитом зеркале, она повторяли друг друга, цепляясь за одну и ту же деталь ее лица. Звук заставил обратить на нее внимание ее спутников, а Ниэл про них практически забыла.
- Осталось менее двух часов до того как мы въедем в Валентшайн, Вы можете еще поспать, - бесстрастно произнес водитель. Его янтарные глаза отражались в зеркале заднего вида, и некоторое время безотрывно смотрели на женщину, сидящую позади.
- Хорошо… - отсутствующе произнесла Даниэль, изображая свою заинтересованность безжизненным пейзажем за окнами автомобиля, которой вот-вот должен был смениться зеленью лесов и предрассветной трелью птиц, скрывающихся в гуще листьев. В одной из расщелин, иссохшей без дождей земли, скрылся блеск золота. Тонированное стекло медленно поднялось на место с тихим звуком, а в голове девушки мелькнула мысль, что на городском кладбище в усыпальнице их семьи не достает одного захоронения, которое она с любовью бы навещала каждый год в день траура… Носила бы цветочки и бесконечно скорбела…
За печальными мыслями тонкие пальцы обхватили хрупкую ножку бокала с вином. Ей хотелось утолить свою жажду… Прохладное, с ненавязчивым нежным вкусом, с едва уловимой кислинкой, оно теплом разливалось по ее телу, расслабляя и избавляя от головной боли, сверлившей ее виски. Бокал возвратился в бар, а она вновь откинулась назад, утопая в мягкости кресел и щелке своих распущенных волос, разметавшихся по плечам. Ниэл почти не ощущала аромат своих духов.
Черный бархат ресниц сомкнулся, и Селена потерялась в лабиринтах своих сновидений, переплетавшихся с явью. «Это не сон, а смятение…»- твердила она сама себе… Было похоже словно она ныряла в старые воспоминания, но находила их на поверхности действительности. Ей казалось, что она мечется по заднему сиденью машины, скользя по гладкой коже салона, но сон приковал ее к месту и не давал ей очнуться, вынырнуть и почувствовать свежий глоток воздуха. Свинцовая тяжесть в каждой клетке тела… В этом смятении она провела остаток поездки, которая для нее превратилась в пятнадцать минут, как ей казалось. Освободится от оков ей помог телефонный звонок, на который ответил ее сопровождающий.
- Почти что вовремя, - сказал он ей, протягивая затемненный стеклянный стакан с крышкой поверх, - думаю это будет для Вас лучше аспирина, хотя посоветовал бы выпить и его, - уголки его губ застыли в улыбки, которую сейчас Селена могла лишь выдавить из себя, поэтому просто кивнула в ответ. Легкая слабость и оцепенение проходило с каждым глотком крови…
- Зачастили, - сорвалось с ее губ, когда машина остановилась возле крыльца поместья отца всех вампиров. Обычно ее визиты ограничивались официальными мероприятиями и визитами и не более, а здесь… Второй раз за несколько дней, какая честь, почти как к себе домой.
- Прелестно… - она направилась в сопровождении людей отца внутрь, ласково поддерживаемая ими за локти с обеих сторон. На ней сейчас разве, что не хватало надписи «ценный груз, не кантовать».
- И? – ведомая своими желаниями и природным интересом обратилась она в пустоту холла. Сейчас она с удовольствием бы узнала, что же все же пыталась рассказать ей Скримм, помимо ее развода, в тот момент, когда ее сотовый телефон умер от нехватки заряда батареи… Кажется, она упомянула Изабеллу…