- Проходи. Будь как дома.
- Спасибо.
Балгруф зашел за хозяйкой и, отложив на пол деньги в ручной клади, начал рассматривать содержимое не хилой квартирки:
- Если на практике, то я никогда не видела раньше стайных оборотней. Но меня учили остерегаться их. Поэтому я боюсь тебя, скорее всего. Но по сути, это только то, что мне привили. Я просто воспитана не так...
- Тебе хорошо. А я раньше вообще других волков не видел. Только мы и все. Боишься?
Оборотень, покрутившись на одном месте, оглядел себя с ног до головы:
- А я что, настолько страшен?
Рохтанд улыбнулся, пытаясь не рассмеяться:
- Что что, а такого мне еще никто не говорил. Будь я настолько подозрительным, впустила бы ты меня в свой дом?
Волк подошел к одной из стен, обшитой непонятным для него материалом. Он провел пальцем и произнес, потирая палец:
- А это что, порода дерева такая? Интересно. Да и светло тут у тебя. У меня дома почти везде полумрак. Надо сделать побольше окон или люстр.
Для него здесь было интересно все: окна, стены, тот же унитаз из странного камня:
- Хехе, вот чудо чудное...

- Ну... Нет, сам по себе ты мне страха не внушаешь. А почему ты не видел других волков? Я что, первый зверь, которого ты видишь и не относящийся к твоей стае?
- Ну вот и ладненько, ну вот и ладненько...
Последние слова оборотень произнес чуть шепотом, рассматривая раковину. Он аккуратно повернул ручку, и всплески мощной бьющейся струи воды об раковину хлынули в лицо Балгруфа. Тот от неожиданности попятился назад и, подскользнувшись, упал на унитаз. Точнее говоря сел на закрытую его крышку. Волк хлопал глазами, пытаясь понять что произошло. Рохтанд развел руками:
- А что это вообще было?
Но, услышав вопросы со стороны Эстри, он попытался собраться и как можно невиннее произнес:
- Почему? Да потому что их у нас просто нет. Или я их не знаю. Я ведь почти не бываю в новом квартале Альхальда. Мне и у себя хорошо. Чистый воздух, бегущая речушка и зеленеющие поля. У вас этого так мало. Боюсь, что я тоже могу лишиться этого. И ради Бога, прекрати называть мою семью "стаей". Это как минимум не правильно.
Волк обтер лицо руками и осторожно закрутил вентиль. Вода перестала течь, но все же было заметно, что Балгруф мало-мало искупался:
- Кушать будешь?
- А? Да, да. Я голоден, как зверь в лесу. Было бы неплохо заморить червячка.
Спустя пару минут, оборотень уже более менее чистый и опрятный подошел на кухню к хозяйке:
- Что будет вкусненького?

- Прости, пожалуйста. Не знала, что это может тебя как-то оскорблять. Пока будет мясо с картошкой и грибами. И овощной суп. Будет неплохо, если ты нарежешь хлеб. С этим-то ты хотя бы справишься?
- Конечно. Уж ножом то я орудовать умею.
Балгруф взял в правую руку нож и, пододвинув буханку хлеба, нарезал не слишком толстыми кусочками, каждый раз занося орудие труда над безобидным хлебом. Он увидел на столе пустующую большую тарелку и положил туда несколько долек нарезанного хлеба. Оборотень нюхнул, присаживаясь за стол, и глубоко выдохнул. Что что, а волчий нюх раскроет весь букет запаха. Рохтанд отодвинул тарелку с хлебом на середину стола:
- Наверно, этого хватит. Эх, как же я люблю горбушки...
Он сразу же взял черную горбушку и положил рядом с тарелкой супа. Волк помешал содержимое первого ложкой и, после того, как Эстри села за стол, произнес:
- Ну, приятной трапез, хозяюшка.
И действительно, аппетит был зверский. Балгруф только так и наяривал суп с горбушкой черного хлеба. Конечно, не сытное мясо, готовящееся в печке, но все же было ужасно вкусно:
- Как мне напоминает это "Мариилку". Наверняка если приготовить это в печи, то будет точь в точь, как она.
Вскоре первое закончилось и оборотень, взяв еще один кусок хлеба, приступил к поеданию второго блюда.

- И тебе приятного аппетита. Мариилку? Никогда не слушала о таком... Мясо в печи, как я поняла?
Балгруф хлебал второе, пожирая хлеб один за другим. Конечно, это не слишком хорошо, объедать молодую хозяйку. Но что поделать? Голод время от времени берет свое. Оборотень протер свою бородку от попавших капелек супа и, прожевав, ответил Эстри:
- Мариилка - это овощное рагу с отдельно приготовленным мясом свиньи с кровью. Все нарубленные овощи запекаются в чугунном горшке в печи. А в это время делается мясо. Маринуется специями и все такое. в целом, на это тратится пара дней, в зависимости от количества еды, которую нужно приготовить. А потом все готовое мясо режется и его смешивают в том же чугунном горшочке с горячим рагу. Все это получается очень вкусно и сытно. И съедается подчисто. После неплохо все это запить хмельной медовухой. Ммм... Просто слов нет.
Рохтанд вытер рот салфеткой и продолжил:
- Если ты к нам когда-нибудь приедешь, я обязательно угощу тебя Мариилкой. Обещаю, пальчики оближешь.
Вскоре и второе подошло к своей кончине, после чего настало время что-нибудь выпить:
- Было вкусно, благодарю. У тебя есть, чем можно запить все это дело?
Волк в это время сложил обе тарелки друг в друга, положив столовые приборы в дно миски от супа.

- Обязательно. Я не была в селе лет десять, хоть и бывает отправляюсь туда поохотится. Запить? Окей, есть холодный морс.
- Спасибо.
Рохтанд налил из кувшина морса и сделал пару глотков:
- Хорош, какой приятный вкус.
Спустя пару стаканов напитка, оборотень вытер рот салфеткой и, встав изо стола, поставил на место кувшин, откуда взяла его Эстри, и подал стакан волчице:
- Может, помочь? А ты отдохни сходи.
Сам же он нашел тряпочку и принялся собирать крошки со стола, пытаясь как можно меньше просыпать "мимо кассы":
"Да, вот женщина. Готовящая, работящая. Мало таких в наше время. Тем более нашей крови, волчьей. И сама не дурна собой. Надо будет ее с семьей познакомить..."
Но оборотень оторопел:
"Как же она воспримет наши ритуалы? Все наши праздники и групповую охоту. Боюсь, вряд ли для нее подойдет жизнь в Альхальде, тем более по нашим нравам. Хотя, почему бы и нет? Своенравие Эстри только красит. Прям, как я. Правда, придется частенько слушаться старших."
Балгруф собрал все до пылинки и, повертев головой в разные стороны, спросил хозяйку:
- А где у тебя тут можно мусор выбросить?

- Нет, ты гость, ты не должен убирать. Вот здесь... Спасибо за помощь.
- Хорошо.
Выбросив все что было в руке, оборотень потер руки:
- Нет, это тебе спасибо, что приютила меня. А то бы пришлось ночевать в каких-нибудь платных ночлежках.
Рохтанд оглядел кухоньку леди и сделал для себя вывод:
"Если в городе жизнь стоит дороже, чем у нас, то можно с уверенностью сказать, что Эстри не мало зарабатывает."
Волк свои размышления решил вывести в устной форме:
- Вот, мне стало интересно, если у тебя такой хороший дом по городским меркам, то ты неплохую сумму имеешь на руках? Чем ты занимаешься по работе?

- Я работаю переводчиком. Говорю на нескольких языках, вот и беру работенку. За это хорошо платят. А квартиру не я купила. А мои родители мне подарили.
Хозяйка квартира отправилась в зал. Балгруф последовал за ней, продолжая разговор:
- Переводчик? А какие языки знаешь? Я просто кроме нашего других не слышал.
Следующая фраза навела на волка новые мысли по поводу семейных ценностей:
- Подарили? Значит, у твоих родителей тоже деньги куры не клюют? Это хорошо. Только я не вижу причин быть привязанным к деньгам. Быть богатым конечно хорошо, но и с небольшой долей жить можно спокойно.
Оборотень по ходу взял свою сумку с тумбы в прихожей, размышляя о жизни в городе:
- А почему ты не живешь с родными? Вместе ведь веселее да и помогут, если что-то случится. Или нынче это не приветствуется?

"А какие языки знаешь?"
- Немецкий, английский и иврит. - сказала девушка, улыбнувшись волку, затем села на диван, глядя в окно, лишь изредка переводя взгляд серых миндалевидных глаз на оборотня.
- Знаешь, да... Раньше мои родители были очень богаты и нужды я совершенно не знала. - Эстри явно замялась, а затем все таки решила поведать свою историю оборотню.
- А потом... их убили. - волчица сказала это как настоящий приговор. - И... теперь я одна. До этого они разорились.
Эс нервно крутила на пальце тяжелое серебряное кольцо, думая о чем-то своем и довольно отдаленном.
- Знаешь, я не могу сказать, что я богата, но я и не бедная. Нужды я не знаю. В любом случае, я довольно меркантильна. Все в этом мире продается и покупается.
"Кроме меня... У меня еще слишком много ходит по земле моих жертв... Да и каждое полнолунье слишком чудесно, чтобы продаваться. Хотя... Признаться самой себе, за n-ную сумму и я продаюсь..."

Отредактировано Эстри Рудольф (17.03.2012 18:30)

Эстри благодарно кивнула.
- Хорошо... Помолись своему богу, а то мой не хочет слышать меня. Я не из тех, чьи молитвы принимают. - сказала девушка, взглянув на оборотня как-то грустно. Она знала, что за то, что она творит ее Бог посылает ей только наказание. И гореть ей в Аду за каждую человеческую душу.
- Но я уже привыкла быть одна. Они и так научили меня многому. Хоть и обернулась я первый раз только лишь в 16 лет. Они надеялись, что истинная сущность не раскроется во мне, не предупредили меня... Мои родители всегда не слишком охотно общались с другими оборотнями. Мой отец называл нас "новыми оборотнями". Оборотнями, которые отринули старые патриархальные устои ради новой жизни. Ему нравилось называться бунтарем и нравилось жить среди людей, как человек. Он старался оградить меня от истинного обличья. Зря. - честно рассказала Рудольф, сев на диван и пытаясь привести чувства в порядок.
Этому оборотню она, как ни странно, доверяла.
- Их убил "охотник". Не тот, что стреляет в зверей. Тот кто ищет именно таких как мы, оборотней. Это единственное, что я смогла узнать.

Оборотница внимательно слушала Балгруфа. Ей вообще было интересно, как так он живет в селе. И с семьей. Прямо как в давние времена. И верит в какого-то бога...
"Может это и правильно? Все таки такие как мы должны быть ближе к природе..." - подумала Эстри, вспоминая недолгое детство, когда могла выезжать в загородный коттедж с родителями. Только сейчас она понимала зачем он был нужен им, так близко к лесу...
- Отчасти, даже я могу с тобой согласиться... Ведь вы счастливы и так. У вас есть все для нормальной жизни. А здесь мы просто избалованы избытком информации, интернетом, машинами и прочим... И... если ты хочешь выучить какой-нибудь язык, то я могу помочь тебе... - сказала девушка, размышляя, что это на самом деле довольно просто, главное желание.
- А охотники... говорят, это люди. Просто они знают о нас и считают за нечисть. Причем охотятся они не только на оборотней. Ведь и правда... Мы несем угрозы обществу... - добавила Рудольф, понимая, что она и правда является таковой.

"Моя семья не несет убытков обществу, мы охотимся только на животных."
- Вы... правильно все делаете. Только вот не важно, ведь люди тоже убивают зверей, т.е. нас... Значит им убийство позволено, а нам нет... - проговорила волчица, но слова звучали так, будто она в чем-то оправдывается. .
"А ведь и правда... Не один волк не станет перечить в убийстве той, которая охотится на человека..." - пронеслось в голове девушки.
Эс поглядела в окно. Уже было довольно темно и она встала с дивана, закрывая тяжелые струящиеся шторы.
- Пора спать... - заявила она.
"Нужно быдет посмотреть по календарю, когда полнолуние..."
- Сейчас я постелю тебе. Правда, здесь на диване. Вставай, я разложу. - Рудольф согнала Балгруфа с места этой фразой, пока что доставая из шкафа чистое белое постельное белье, идеально выглаженное и приятно пахнущее свежестью, а затем положив это в сторону, достала оборотню подушку и теплое одеяло.

Отредактировано Эстри Рудольф (25.03.2012 11:34)

Эстри только проницательно глянула на оборотня, который протягивал ей деньги. Во взгляде был явный укор и осуждение.
- Что за глупости, Балгруф? Мне не нужны деньги. - сказала девушка, вздохнув и все еще глядя на волка.
Она к ним даже не притронулась, просто развернулась и ушла в свою спальню.
Оборотница переоделась, задернула тяжелые темные шторы, легла, укрываясь одеялом.
Ей не спалось. Все таки, встреча с такими "собратьями" и осознание, что есть еще настоящие стайные волки ее немного взволновала за день.
Рудольф ворочалась чуть, пытаясь привести мысли воедино.
"Все нормально... И правильно. Вот только ты - одиночка. И другого с тобой быть не может" - сказал ей настойчивый Разум. Но верить в это не хотелось. Она знала, что каждый день она приходит в пустую квартиру.
"Дом - это там, где ждут." А ее не ждал никто.
Наконец, усталость сморила ее, девушка уснула, погружаясь в сновидения. Она снова охотилась. На какого-то забитого бегущего между деревьев клерка. Играла с добычей. Ведь она могла догнать его в два счета и перегрызть глотку. Но волчица ждала, пока в его крови появиться адреналин...

Девушка проснулась чуть позже, поднявшись с постели, потягиваясь и заправляя кровать покрывалом.
Она переоделась в простое черное платье. Все таки в доме гость и негоже ошиваться по квартире, хоть и своей, в одной прозрачной ночной рубашке, еле доходившей до середины бедра.
Эс вышла из своей комнаты, инстинктивно принюхавшись.
"Он что? Готовит? Ах да... Это моя оплошность. Не думала, что он встанет раньше меня. Я должна была приготовить завтрак... " - подумала оборотница сама себе, довольно укоризненно.
- Доброе утро... - поздоровалась Рудольф, заглянув на кухню, а потом быстро поспешив умываться. Она привела себя в порядок, умывшись, собрав волосы в высокий хвост и привычно накрасившись с самого утра. Это что-то вроде самодисциплины - всегда стараться выглядеть идеально.

Эстри как раз оглядывала себя в зеркале, когда в дверном проеме появился волк и привлек ее внимание. Она улыбнулась, повернувшись и поспешив к нему, проходя на кухню.
- Какой ты молодец... Мне даже не пришлось вставать рано утром и готовить завтрак, ты сам отлично справился... - волчица оглядела результат трудов Балгруфа.
Она аккуратно поправив подол недлинного платья, присела за стол, взяв вилку, попробовала яичницу с колбасой, чуть пригоревшую, но довольно съедобную на вид.
- Очень даже ничего. Если что, ты сможешь всегда накормить сам себя и не останешься голодным с такими способностями к кулинарии. Вкусно. - оценила девушка, взяв кусочек белого хлеба, кушая его с яичницей. Еду она поглощала с аппетитом, видимо не особо заботясь о своей фигуре.
"А он хорош... Не ждет, пока его накормят, а делает все сам. Значит, самостоятельный и не делит все дела на мужские и женские. Другой бы не прикоснулся бы к приготовлению завтрака", - подумала Рудольф, поглядывая на Рохтанда.